Мой путь к Православию был долгим, трудным и пролегал через почти 25 лет служения в Евангельской Протестантской Церкви.
Помню, как 14-летней девочкой я стояла в протестантском храме и видела, как люди один за другим выходили на покаяние, а проповедник звал и звал, произнося слова, которые меня пугали: «Покайтесь, день Господень великий и страшный близко!» А успею ли я? — говорила я сама себе. — Двери Рая закроются, не буду ли я подобна десяти неразумным девам? Всё, я пошла, я хочу успеть спастись, я каюсь за все свои 14 лет… Счастье, неземная радость, я успела, теперь я — Христианка!
С того момента смыслом моей жизни стало служение Богу. Помню, как для меня мир разделился на христиан и мирских (и православные относились к последним). Ох, сколько в период юношеской прыти мы «обращали к покаянию» православных! К моему стыду, даже посягнули однажды проповедовать в православном храме священнику… Прошло много лет, я жила в замкнутом круге: Богослужения-дом-работа-снова Богослужения. Я была замужем за человеком из нашей общины. И вдруг однажды муж сказал мне: «Знаешь, изучая историю Церкви, я понимаю, что ближе всего к истине Православное учение». Беспокоясь за сбивающегося с пути мужа, я тут же передала его слова пресвитеру… Но слова его засели у меня в сердце.
Не знаю, как так получилось, но муж, в поисках идеала, разрушил нашу семью.
Дальше большим ударом для меня стал крах замечательной семьи моей сестры, где муж был примерный протестант, служитель молодёжи, люди шли к нему отворачиваясь от дурных дел, каялись, начинали новую жизнь. Сколько было организовано поездок в детдома, спектаклей, евангелизаций, движения против наркотиков… И вдруг этот человек оказывается на дне… В общине всё, конечно, списывали на врага душ человеческих, но для меня мир, в котором я жила, пошатнулся. Меня стали задевать многие вопросы, связанные с нашим вероисповеданием. Я так любила Бога, но перестала ощущать Его присутствие.
Я попробовала посетить другие протестантские церкви, но там почувствовала себя ещё хуже: славить Христа и чуть ли не хлопать Ему по плечу как заправскому товарищу было дико.
А потом я оказалась в храме Софии. Моя дочь, а затем и сын попросили крестить их в Православной Церкви. Когда я пришла беседовать с «тёмными Попами», они оказались совсем не тёмными, а на удивление образованными, тактичными и терпеливыми. Священник, с которым я общалась, вообще не пытался меня переубедить, и это было так верно! Мы долго говорили, я спрашивала батюшку о его пути к вере — и поняла, вот он встретил Иисуса! Не буду дальше рассказывать о мытарствах своей души, скажу, что однажды пришла в храм Софии среди недели перед вылетом в командировку; летать боюсь, в душе раздрай, свет не мил… Тот священник, с которым была моя первая беседа, как раз в тот день дежурил. Он посмотрел на меня и говорит: «Ты долго ещё так мучиться будешь?“ После того, как батюшка провел чин присоединения к Русской Православной Церкви, моя душа летела вне самолёта. Последующие недели две я не ходила — летала!
Но скоро мои умиления закончились: вокруг меня сомкнулось кольцо непонимания, ведь мои домашние, все друзья, близкие — из протестанства. Можете себе представить — конечно же, все считали своим долгом спасать меня от заблуждения! Я тогда сказала им: всех люблю, дайте мне право заблуждаться, отвечать буду за себя сама.
Надо сказать, что пресвитер с уважением отнёсся к моему выбору и отпустил с миром. А вот с близкими то и дело возникают конфликты и непонимания. Но ведь никто не обещал спокойной жизни!
Я знаю, что моя мама никогда не оставит свою протестантскую веру. При этом я считаю её своим ангелом-хранителем: она по полдня молится за всех: за меня, за семью, за людей, которых я не знаю, и она не знает, но просили помолиться.
Я не знаю, кто будет в раю. Нет, знаю — любящие Бога! И я стараюсь любить.